Алексей
Активный участник
Одни и те же сквернословы теперь критикуют банкиров за безрассудное управление финансами своей страны в годы бума.
Вы заметили, кто в ЕС во время кризиса вышел на сцену и стал уверенно и с драматизмом читать лекции финансовым рынкам о том, как легкомысленно, близоруко и грубо они вели себя до финансового кризиса? Речь о политиках. Они незамедлительно и активно приступили к разработке предполагаемых способов укрощения “плохой рыночной практики”.
Это довольно парадоксально. Политическая элита в большинстве развитых демократических стран едва ли может служить примером заботы о долгосрочных целях, выходящих за рамки полномочий и политических циклов. Напротив, способность видеть дальше политических выборов, по определению, подавляется в нормальной демократической политике. Выборы постоянно на горизонте, будь они партийными, местными, национальными или общеевропейскими. Долгосрочное мышление остается в дефиците. Действия политиков могут попасть в учебники истории, но для того, чтобы это произошло, необходимо выигрывать серию выборов в короткие промежутки времени. Долгий политический путь – есть ничто иное, как сумма неудач за короткие промежутки времени. До сих пор это соответствует теории общественного выбора, или “экономике политики”. Именно поэтому, изменения, которые столь болезненны в краткосрочной перспективе, полезны в перспективе долгосрочной, но трудноосуществимы, связаны ли они с пенсиями, здравоохранением, трудовым законодательством или гибкостью рынков на уровне ЕС, пресловутой Лиссабонской стратегии, которая является неудачной попыткой ЕС “догнать и перегнать” США.
Финансовый сектор также часто ругают за то, что не была сформирована подушка безопасности в хорошие времена для страховки на случай времен не столь благоприятных. И даже в такой ситуации политики стараются показать себя добродетелями, приводя в пример предшествующие кризису годы “великой умеренности” в управлении государственным бюджетом, во время которых рост был устойчивым, а инфляция низкой.
Тем не менее, с 2000 по 2007 год у подавляющего большинства европейских стран уже был существенный дефицит бюджета. ЕС всячески демонстрировал свое стремление не позволять правительствам стран-участниц допускать дефицит бюджета больше 3% от ВВП в плохие времена. В хорошие времена, которые уже позади, бюджеты должны были быть сбалансированными и даже создавать резервы. Однако, благодаря творческому мышлению министров финансов ЕС, допустимый порог этого критерия был изменен не только для плохих времен, но и для хороших. И даже этот критерий был неоднократно нарушен во многих странах, как на востоке, так и на западе ЕС (см. диаграмму).Читаю с улыбкой заключения ЭКОФИН (Совет министров финансов ЕС), которые фактически каждый месяц с серьезным лицом предлагают новый вид отчетности, регулирования или новый контролирующий инструмент, призванный вынудить финансовый сектор думать о плохих временах с нынешнего момента. Зачастую, это те же самые министры, которые ответственны за числа в диаграмме.
С одной стороны, многие политики дают нагоняи банкирам за “стадное поведение”, которое привело к дестабилизации всего рынка. С другой стороны, они пишут новые директивы, которые будут сужать возможности для банков и других финансовых учреждений в вопросах принятия собственных решений, что приведет к усилению вышеупмянутого “стадного поведения”. Регулирование – есть ничто иное, как предписанное поведение “стада”. Иногда оно влияет положительно, иногда – нет. В любом случае, одна и та же смирительная рубашка может связать и те финансовые учреждения, которые не следовали за “стадом” и вышли из кризиса победителями.
Кроме того, очень иронично то, что в современном ЕС новые меры регулирования были написаны и продвинуты преимущественно большими западными странами, чьи финансовые системы наиболее пострадали от кризиса. Только представьте, что произойдет, если новое финансовое регулирование в Центральной и Восточной Европе будет написано Латышами.
Просто чтобы было понятно: я не в числе тех, кто по умолчанию относится к политике с презрением и пренебрежением, и я не отношусь к политикам, как к существам с другой планеты. У меня прагматическая точка зрения, я верю в то, что определенный тип универсальных правил приводит в среднем к аналогичным результатам и поведению. Государственное управление – не исключение. Именно поэтому меня удивляет, как дешевые лекции о рынках во многих странах мира принимаются на веру так быстро и без сомнений в то время, как можно легко увидеть, что сторонники этих уроков испытывают серьезный недостаток правдоподобности в точке зрения, которую они проповедуют.
Г-н Хампл является вице-президентом Чешского национального банка и членом Экономического и финансового комитета ЕС.
Politicians and the Financial Crisis, The Wall Street Journal, December 14
Постоянная ссылка на статью
Дальше...
Вы заметили, кто в ЕС во время кризиса вышел на сцену и стал уверенно и с драматизмом читать лекции финансовым рынкам о том, как легкомысленно, близоруко и грубо они вели себя до финансового кризиса? Речь о политиках. Они незамедлительно и активно приступили к разработке предполагаемых способов укрощения “плохой рыночной практики”.
Это довольно парадоксально. Политическая элита в большинстве развитых демократических стран едва ли может служить примером заботы о долгосрочных целях, выходящих за рамки полномочий и политических циклов. Напротив, способность видеть дальше политических выборов, по определению, подавляется в нормальной демократической политике. Выборы постоянно на горизонте, будь они партийными, местными, национальными или общеевропейскими. Долгосрочное мышление остается в дефиците. Действия политиков могут попасть в учебники истории, но для того, чтобы это произошло, необходимо выигрывать серию выборов в короткие промежутки времени. Долгий политический путь – есть ничто иное, как сумма неудач за короткие промежутки времени. До сих пор это соответствует теории общественного выбора, или “экономике политики”. Именно поэтому, изменения, которые столь болезненны в краткосрочной перспективе, полезны в перспективе долгосрочной, но трудноосуществимы, связаны ли они с пенсиями, здравоохранением, трудовым законодательством или гибкостью рынков на уровне ЕС, пресловутой Лиссабонской стратегии, которая является неудачной попыткой ЕС “догнать и перегнать” США.
Финансовый сектор также часто ругают за то, что не была сформирована подушка безопасности в хорошие времена для страховки на случай времен не столь благоприятных. И даже в такой ситуации политики стараются показать себя добродетелями, приводя в пример предшествующие кризису годы “великой умеренности” в управлении государственным бюджетом, во время которых рост был устойчивым, а инфляция низкой.
Тем не менее, с 2000 по 2007 год у подавляющего большинства европейских стран уже был существенный дефицит бюджета. ЕС всячески демонстрировал свое стремление не позволять правительствам стран-участниц допускать дефицит бюджета больше 3% от ВВП в плохие времена. В хорошие времена, которые уже позади, бюджеты должны были быть сбалансированными и даже создавать резервы. Однако, благодаря творческому мышлению министров финансов ЕС, допустимый порог этого критерия был изменен не только для плохих времен, но и для хороших. И даже этот критерий был неоднократно нарушен во многих странах, как на востоке, так и на западе ЕС (см. диаграмму).Читаю с улыбкой заключения ЭКОФИН (Совет министров финансов ЕС), которые фактически каждый месяц с серьезным лицом предлагают новый вид отчетности, регулирования или новый контролирующий инструмент, призванный вынудить финансовый сектор думать о плохих временах с нынешнего момента. Зачастую, это те же самые министры, которые ответственны за числа в диаграмме.
С одной стороны, многие политики дают нагоняи банкирам за “стадное поведение”, которое привело к дестабилизации всего рынка. С другой стороны, они пишут новые директивы, которые будут сужать возможности для банков и других финансовых учреждений в вопросах принятия собственных решений, что приведет к усилению вышеупмянутого “стадного поведения”. Регулирование – есть ничто иное, как предписанное поведение “стада”. Иногда оно влияет положительно, иногда – нет. В любом случае, одна и та же смирительная рубашка может связать и те финансовые учреждения, которые не следовали за “стадом” и вышли из кризиса победителями.
Кроме того, очень иронично то, что в современном ЕС новые меры регулирования были написаны и продвинуты преимущественно большими западными странами, чьи финансовые системы наиболее пострадали от кризиса. Только представьте, что произойдет, если новое финансовое регулирование в Центральной и Восточной Европе будет написано Латышами.
Просто чтобы было понятно: я не в числе тех, кто по умолчанию относится к политике с презрением и пренебрежением, и я не отношусь к политикам, как к существам с другой планеты. У меня прагматическая точка зрения, я верю в то, что определенный тип универсальных правил приводит в среднем к аналогичным результатам и поведению. Государственное управление – не исключение. Именно поэтому меня удивляет, как дешевые лекции о рынках во многих странах мира принимаются на веру так быстро и без сомнений в то время, как можно легко увидеть, что сторонники этих уроков испытывают серьезный недостаток правдоподобности в точке зрения, которую они проповедуют.
Г-н Хампл является вице-президентом Чешского национального банка и членом Экономического и финансового комитета ЕС.
Politicians and the Financial Crisis, The Wall Street Journal, December 14
Постоянная ссылка на статью
Дальше...