Алексей
Активный участник
Решение вопросов по проблемам климата согласованы, но не потому, что наука точна, а именно потому, что она таковой не является.
Корректировка законодательной базы, прекратившаяся на 6 месяцев, снова показывает признаки жизни в Вашингтоне. На этой неделе сенаторы и промышленные группы обсуждали компромиссный законопроект по внедрению обязательного контроля за выбросами углерода. И, хотя зеленые активисты по всему миру ждали американских действий 20 лет, сейчас никто не спешит праздновать. Даже если обсуждение выльется в закон, то он будет лишь бледной тенью прошлых надежд.
Неприятности в Копенгагене – одна из причин. Так много усилий приложено при таком скромном результате. Рецессия все изменила. Большинство руководителей могут позаботиться о планете, но на деле они больше думают о своей выгоде, особенно в тяжелые времена, когда им не хочется нести дополнительные расходы. Неприятные аргументы американского минздрава не помогли: это не очень удобное время для принятия законопроекта, которому нужна поддержка обеих партий. Помешала даже холодная зима северного полушария. Когда на земле лежат два фута снега, угроза глобального потепления кажется не столь актуальной.
Отсюда три вопроса. Насколько наука не точна? Нужно ли корректировать политические меры? И что необходимо сделать, чтобы избежать в дальнейшем подобной путаницы? В основе всех трех вопросов лежит одна история. Проблема заключается не в самой науке, а в том способе, которым политики пользовались, чтобы внушить общественности доверие к ней, тогда как в научных вопросах зачастую просто не может быть стопроцентной уверенности.
Что было правильно, а что нет
Когда правительства всерьез задумались об изменении климата, в 1989 году Межправительственной группой экспертов по изменению климата были сделаны серьезные шаги в этом направлении. Группа экспертов была создана с целью вовлечения ученых в решение проблем, связанных с изменением климата, и с тем, чтобы заставить правительства опираться на заключения этих ученых. Это сильно помогло фундаментальной науке. Возникали переодические сомнения как насчет переоценки масштабов проблемы, так и из-за ее недооценки. Доклады позволяли пролить свет на последние изменения в климатической науке. Прогнозировались различные сценарии: от умеренного глобального потепления на 1.1 градус Цельсия к концу века, до адских 6.4, которые и иллюстрировали всю неопределенность подхода.
Однако двусмысленность науки идет вразрез с тем, чего хотят политики. Они и их избиратели, предпочитают уверенность. Так что “6 месяцев на спасение планеты” скорее найдет поддержку, чем “есть высокая вероятность, однако полностью быть уверенным нельзя, что серьезные изменения климата могут навредить биосфере, в зависимости от уровня экономического роста, населения и инноваций”. Политики, как и журналисты, стремятся к упрощению и преувеличению. Поэтому британское правительство и пускало рекламу, используя детские слоганы: “Джек и Джил поднялись на гору, чтобы принести ведро с водой. Экстремальные погодные условия, вызванные изменением климата, привели к засухе”.
Такой подход в краткосрочной перспективе мог побудить некоторых избирателей поддержать меры по борьбе с изменением климата. Однако допущение того, что британские дети столкнутся с будущими реалиями пустыни, очень опасны. На этой неделе британский комитет рекламных стандартов осудил правительство за инфантильную рекламу.
В ноябре, незадолго до климатического саммита в Копенгагене, обнаружился большой запас электронных писем от и для исследователей Климатического центра Climatic Research Unit of the University of East Anglia, неизвестно каким образом попавший в сеть. Письма открыли правду о нежелании делиться данными, что сильно испортило настроение, если не поставило под вопрос информационную свободу Британии в принципе, а так же показали агрессивное отношение к экспертной оценке документов коллегами и явное желание застраховать науку перед политиками. Примерно в это же время выяснилось, что в последнем докладе IPCC утверждалось, что Гималайские ледники исчезнут к 2035 году, вместо 2350. Первоначальное нежелание группы решить эту проблему было ошибкой, а исследование дальнейших проблем в работе группы подняло вопрос о методах их работы.
Насколько это плохо? Скептики указывают, что каждая ошибка имеет тенденцию к преувеличению масштабов изменения климата. Искажения ученых усилило позиции тех, кто опровергал доказательства для того, чтобы политики могли не тратить средства на борьбу с углеродными выбросами. Таким образом, позорные ошибки ученых изменили восприятие проблемы. Они, однако, не изменили саму науку.
Как показывают результаты брифинга, большинство опрошенных все же считают, что потепление связано с деятельностью человека. Источники сомнений, которые казались правдоподобными в прошлом, а именно: несоответствие температур между измерениями спутника и на земле, сомнения относительно потепления, которое можно снизить за счет водяного пара, были, по большей части, развеяны, хотя и нужно работать над этим еще больше. Если измерения температур за прошедшие 1000 лет не достоверны, они имеют крайне маленькое значение для общей истории. Если есть проблемы с измерением на погодных станциях, можно использовать данные с кораблей и других саттелитов.
Страхование от катастроф
Сохраняется большая неопределенность; но существуют доводы в пользу действия, а не наоборот. Если бы было известно, что глобальное потепление будет ограничено 2 градусами Цельсия, то мир, возможно, решил бы жить с этим. Но диапазон возможных исходов является огромным, и один из них – катастрофический, а стоимость его предотвращения относительно невысока. Подобно тому, как домовладелец платит небольшую страховую сумму для защиты своего дома от несчастья, мир должен сделать тоже самое.
Наша газета не видит смысла менять свою точку зрения по этому вопросу. Наука помогает правительству осознать тот момент, когда нужно прибегнуть к конкретным действиям. IPCC страдают от ощущения, что они являются инструментом политиков. Чем больше расстояние между ними – тем лучше. И вместо детского подхода и подобной рекламы, правительству стоит обращаться к избирателям, как к взрослым. Изменение климата не требует творческого подхода для пропаганды конкретных действий; неуверенность и страх и так являются хорошими мотиваторами.
Spin, science and climate change, Economist, Mar 18
Постоянная ссылка на статью
Дальше...
Корректировка законодательной базы, прекратившаяся на 6 месяцев, снова показывает признаки жизни в Вашингтоне. На этой неделе сенаторы и промышленные группы обсуждали компромиссный законопроект по внедрению обязательного контроля за выбросами углерода. И, хотя зеленые активисты по всему миру ждали американских действий 20 лет, сейчас никто не спешит праздновать. Даже если обсуждение выльется в закон, то он будет лишь бледной тенью прошлых надежд.
Неприятности в Копенгагене – одна из причин. Так много усилий приложено при таком скромном результате. Рецессия все изменила. Большинство руководителей могут позаботиться о планете, но на деле они больше думают о своей выгоде, особенно в тяжелые времена, когда им не хочется нести дополнительные расходы. Неприятные аргументы американского минздрава не помогли: это не очень удобное время для принятия законопроекта, которому нужна поддержка обеих партий. Помешала даже холодная зима северного полушария. Когда на земле лежат два фута снега, угроза глобального потепления кажется не столь актуальной.
Отсюда три вопроса. Насколько наука не точна? Нужно ли корректировать политические меры? И что необходимо сделать, чтобы избежать в дальнейшем подобной путаницы? В основе всех трех вопросов лежит одна история. Проблема заключается не в самой науке, а в том способе, которым политики пользовались, чтобы внушить общественности доверие к ней, тогда как в научных вопросах зачастую просто не может быть стопроцентной уверенности.
Что было правильно, а что нет
Когда правительства всерьез задумались об изменении климата, в 1989 году Межправительственной группой экспертов по изменению климата были сделаны серьезные шаги в этом направлении. Группа экспертов была создана с целью вовлечения ученых в решение проблем, связанных с изменением климата, и с тем, чтобы заставить правительства опираться на заключения этих ученых. Это сильно помогло фундаментальной науке. Возникали переодические сомнения как насчет переоценки масштабов проблемы, так и из-за ее недооценки. Доклады позволяли пролить свет на последние изменения в климатической науке. Прогнозировались различные сценарии: от умеренного глобального потепления на 1.1 градус Цельсия к концу века, до адских 6.4, которые и иллюстрировали всю неопределенность подхода.
Однако двусмысленность науки идет вразрез с тем, чего хотят политики. Они и их избиратели, предпочитают уверенность. Так что “6 месяцев на спасение планеты” скорее найдет поддержку, чем “есть высокая вероятность, однако полностью быть уверенным нельзя, что серьезные изменения климата могут навредить биосфере, в зависимости от уровня экономического роста, населения и инноваций”. Политики, как и журналисты, стремятся к упрощению и преувеличению. Поэтому британское правительство и пускало рекламу, используя детские слоганы: “Джек и Джил поднялись на гору, чтобы принести ведро с водой. Экстремальные погодные условия, вызванные изменением климата, привели к засухе”.
Такой подход в краткосрочной перспективе мог побудить некоторых избирателей поддержать меры по борьбе с изменением климата. Однако допущение того, что британские дети столкнутся с будущими реалиями пустыни, очень опасны. На этой неделе британский комитет рекламных стандартов осудил правительство за инфантильную рекламу.
В ноябре, незадолго до климатического саммита в Копенгагене, обнаружился большой запас электронных писем от и для исследователей Климатического центра Climatic Research Unit of the University of East Anglia, неизвестно каким образом попавший в сеть. Письма открыли правду о нежелании делиться данными, что сильно испортило настроение, если не поставило под вопрос информационную свободу Британии в принципе, а так же показали агрессивное отношение к экспертной оценке документов коллегами и явное желание застраховать науку перед политиками. Примерно в это же время выяснилось, что в последнем докладе IPCC утверждалось, что Гималайские ледники исчезнут к 2035 году, вместо 2350. Первоначальное нежелание группы решить эту проблему было ошибкой, а исследование дальнейших проблем в работе группы подняло вопрос о методах их работы.
Насколько это плохо? Скептики указывают, что каждая ошибка имеет тенденцию к преувеличению масштабов изменения климата. Искажения ученых усилило позиции тех, кто опровергал доказательства для того, чтобы политики могли не тратить средства на борьбу с углеродными выбросами. Таким образом, позорные ошибки ученых изменили восприятие проблемы. Они, однако, не изменили саму науку.
Как показывают результаты брифинга, большинство опрошенных все же считают, что потепление связано с деятельностью человека. Источники сомнений, которые казались правдоподобными в прошлом, а именно: несоответствие температур между измерениями спутника и на земле, сомнения относительно потепления, которое можно снизить за счет водяного пара, были, по большей части, развеяны, хотя и нужно работать над этим еще больше. Если измерения температур за прошедшие 1000 лет не достоверны, они имеют крайне маленькое значение для общей истории. Если есть проблемы с измерением на погодных станциях, можно использовать данные с кораблей и других саттелитов.
Страхование от катастроф
Сохраняется большая неопределенность; но существуют доводы в пользу действия, а не наоборот. Если бы было известно, что глобальное потепление будет ограничено 2 градусами Цельсия, то мир, возможно, решил бы жить с этим. Но диапазон возможных исходов является огромным, и один из них – катастрофический, а стоимость его предотвращения относительно невысока. Подобно тому, как домовладелец платит небольшую страховую сумму для защиты своего дома от несчастья, мир должен сделать тоже самое.
Наша газета не видит смысла менять свою точку зрения по этому вопросу. Наука помогает правительству осознать тот момент, когда нужно прибегнуть к конкретным действиям. IPCC страдают от ощущения, что они являются инструментом политиков. Чем больше расстояние между ними – тем лучше. И вместо детского подхода и подобной рекламы, правительству стоит обращаться к избирателям, как к взрослым. Изменение климата не требует творческого подхода для пропаганды конкретных действий; неуверенность и страх и так являются хорошими мотиваторами.
Spin, science and climate change, Economist, Mar 18
Постоянная ссылка на статью
Дальше...