FXWizard
Гуру форума
Зона евро может резко сократиться
Проблема греческого внешнего долга уже давно перестала быть делом исключительно греческим и даже европейским. Эксперты сходятся во мнении, что греческий финансовый пожар вряд ли будет потушен в ближайшее время. Напротив, высока вероятность того, что он перекинется на другие европейские государства, а с ними и на всю мировую экономику, по-прежнему достаточно.
О том, чем "греческая болезнь" грозит Европе и миру, мы беседуем с ведущим аналитиком Центра макроэкономических исследований "Сбербанка" Андреем Синяковым.
"Yтро": Проблема Греции не только в высоком уровне госдолга, но и в ее неспособности обеспечить в ближайшее время необходимые темпы экономического роста для стабилизации долговой ситуации. Не получится ли в связи с этим, что все старания европейцев по спасению греческой экономики окажутся тщетными?
Андрей Синяков: Такой сценарий очень вероятен. В отсутствии роста в Греции виноваты два обстоятельства. Первое – политика сокращения госрасходов. Урезание зарплат в госсекторе, пенсий, увольнения госслужащих негативны для поддержания роста совокупного спроса. Но Греция вынуждена идти на эти меры, так как иначе не получит помощь от "тройки" (Еврокомиссия, ЕЦБ, МВФ), без которой государство окажется просто неспособным выполнять свои обязательства перед населением и перед кредиторами. Такого развития событий в еврозоне не желает никто, главным образом из-за негативного "эффекта домино" на другие проблемные страны (Португалия, Испания, Италия). Таким образом, страна оказывается вовлеченной в замкнутый круг: "высокий дефицит бюджета – сокращение госрасходов – низкий совокупный спрос и производство – низкие доходы бюджета – высокий дефицит". Как из него выбраться?
И здесь мы подходим ко второму и, пожалуй, основному ограничителю роста экономики Греции – структурным дисбалансам в экономике. Эти дисбалансы сформировались еще до кризиса 2008 г. и выражались в опережающем росте зарплат, доходов и дефицита текущего счета, финансируемого притоком капитала. Кризис остановил приток капитала и поставил перед экономикой задачу корректировки к новому равновесию (новым обстоятельствам).
Оказалось, что экономика Греции неконкурентоспособна. Так, по индексу издержек на труд на единицу продукции в конце 2009 г. Греция на 30 процентных пунктов превышала средний по еврозоне уровень и на 47 пунктов – уровень Германии. Потребовалась корректировка относительных цен (относительно стран-партнеров по еврозоне). Но в условиях фиксированного курса валюты Греции относительно остальных стран еврозоны такая корректировка может проходить только через так называемую "внутреннюю девальвацию", то есть дефляцию, когда уровень цен и зарплат в Греции снижается относительно других стран еврозоны. Достичь этого можно, во-первых, реформированием рынка труда, во-вторых, прямым снижением зарплат там, где это возможно, в-третьих, ограничением совокупного спроса и созданием давления через рост безработицы и предложения на рынке труда на заработную плату для ее снижения. В любом случае, путь дефляции требует длительного времени и сопряжен с ограничением спроса. Плоды структурных реформ рынка труда тоже появятся не сразу. Полная корректировка уровня производительности Греции к уровню Германии, например, по нашим оценкам, может потребовать 10 лет.
В этих обстоятельствах без четкой приверженности каждой из сторон своим обязательствам (Греции – проводить реформы и резать зарплаты, "тройки" – обеспечивать помощь и финансирование дефицита бюджета) усилия, действительно, могут оказаться тщетными. Ключевыми в этом отношении событиями станут парламентские выборы в Греции в апреле 2012 г. и выборы в Германии в 2013 году. Вполне возможно, что к концу следующего года Греция выйдет из еврозоны.
"Y": Не будет ли европейская помощь, сопряженная с требованиями серьезных экономических и социальных ограничений, рассмотрена в Афинах как вмешательство во внутренние дела, с соответствующими последствиями в виде социально-политических волнений и смены власти? Как в этом случае следует вести себя ЕС?
А.С.: По поводу первого вопроса – да, это вполне возможно, учитывая, что выделение пакета помощи в €130 млрд сопровождалось помимо требований о социально-экономических ограничениях требованием допустить наблюдателей от ЕС к наблюдению за бюджетом.
Апрельские выборы, по существующим оценкам, могут привести в парламент коммунистов (KKE), ратующих за выход Греции из еврозоны. Но пока они получают около 10%, что не так много чтобы повлиять на принимаемые решения. Если же реализуется более пессимистичный сценарий и греки решат выйти из еврозоны, ЕС необходимо будет максимально обезопасить другие проблемные страны: Португалию, Испанию, Италию. Предоставить ликвидность банкам и кредиты правительствам, чтобы успокоить рынки и пережить новый кризис. Заметим, что многое уже сделано и подготовлено к выходу Греции: выделена помощь банкам на двух LTRO (баланс ЕЦБ вырос почти на 20%, как и в США после QE), заранее принято решение с июля повысить уровень капитала банковской системы, реформирован Фонд финансовой стабильности Европы (ESM). Окажется этого достаточно или нет – неясно, но если Греция решит покинуть еврозону и ЕС, евровласти примут это решение. И, возможно, это для них не худший сценарий после того, как создан достаточный буфер безопасности для других проблемных стран.
"Y": Какие последствия в среднесрочной перспективе ждут греческую экономику в случае полной реализации программы помощи Греции?
А.С.: Программа помощи Греции на €130 млрд предполагает несколько направлений выделения денег. Что реализует эта программа? Во-первых, списание части греческого долга (53,5% из €209 млрд у инвесторов в негосударственном секторе), во-вторых, помощь бюджету (около €44 миллиардов).
По расчетам МВФ, к 2020 г. уровень госдолга Греции должен сократиться с нынешних 150% ВВП до 120,5%. Но этот сценарий основан на том, что Греция уже в 2013 г. выйдет на траекторию роста (после рецессии на уровне 3% в 2012-м). По последнему решению министров финансов стран еврозоны, принятому 15 марта, Греция должна достичь первичного профицита бюджета в 4,5% ВВП по итогам 2014 года. Общий дефицит должен сократиться с 7,3% ВВП в 2012 г. до 2,2% ВВП в 2014м. Не существует ли противоречия между ожиданиями МВФ по восстановлению роста экономики Греции (и, соответственно, снижению уровня долга) и дополнительными мерами бюджетной экономии? Я считаю, что существует. По некоторым оценкам, в ближайшие год-два Греции может понадобиться дополнительная реструктуризация долга на сумму от €50 млрд, а уровень госдолга при оптимистичном сценарии вряд ли опустится ниже 129% к 2020 году. Таким образом, программа помощи сама по себе не решает структурных проблем экономики, а лишь поддерживает ее на плаву. Кардинального улучшения ситуации от реализации программы мы не ожидаем.
"Y": Расскажите подробнее о перспективах и вероятности двух возможных вариантов событий: с выходом Греции из еврозоны и ее сохранением там. Что, на ваш взгляд, для нее более предпочтительно? Что более предпочтительно для Европы и мировой экономики в целом?
А.С.: По этому вопросу в Центре макроэкономических исследований недавно был подготовлен небольшой обзор, который размещен на сайте банка. Он называется: "Какой путь предпочтительнее для Греции: "Аргентина-2002" или "Прибалтика-2011"?"
Сейчас Греция идет по пути структурного реформирования с целью повысить конкурентоспособность своей экономики и убрать накопленные в 2000-е дисбалансы. Это путь прибалтийских стран после кризиса 2008 года. Так же, как и Греция, они держат фиксированный курс национальной валюты к евро и вынуждены изменять реальный валютный курс через изменение уровня цен, а не через девальвацию национальной валюты. Вследствие жесткости цен к снижению процесс этот долгий и болезненный. Его можно ускорить, если ограничить спрос в экономике и повысить безработицу, например, урезав госрасходы и ужесточив денежную политику. Латвия пошла по этому пути, и хотя Греция тоже снижала госрасходы, масштаб фискальных корректировок в Латвии был больше (дефицит в Греции снизился на 1,7% ВВП за три года после кризиса, в Латвии – на 3,2% ВВП, на фоне существенно более сильного падения ВВП).
Второй путь – выход Греции из еврозоны и девальвация драхмы относительно евро. По похожему пути в 2002 г. пошла Аргентина, которая до этого в течение четырех лет пыталась проводить структурные реформы и сокращать госрасходы. Но ни дефицит бюджета, ни уровень долга не снижались. После девальвации песо и корректировки относительных цен торгуемых отечественных и зарубежных товаров Аргентина быстро вышла на траекторию роста.
Мне представляется более предпочтительным сценарий девальвации. Почему? Во-первых, дефляция требует времени, тогда как номинальные корректировки (девальвация валюты) позволяют быстро изменить относительные цены. Как говорил экономист Джон Мейнард Кейнс, "в долгосрочном периоде мы все умрем". Это означает, что даже если тот, кто рассчитывает на дефляцию, запасется терпением, этого терпения может оказаться недостаточно. Пока у греков, несмотря на демонстрации и недовольство, есть желание терпеть реформы и дефляцию, но что произойдет, если величина корректировок должна будет стать сопоставимой со странами Прибалтики? Захотят ли греки следовать пути дефляции в этом случае? Я в это не очень верю.
В экономике в долгосрочном плане предпочтительным является достижение так называемого "стационарного состояния". Эта ситуация равновесия, в частности, предполагает, что нет структурных дисбалансов. Устранение таких дисбалансов – путь к долгосрочному равновесию. Устранить их можно быстро только через девальвацию. Если же пойти по более медленному пути, высока вероятность, что девальвация все равно произойдет, только позже. Поэтому я считаю, что для Европы и мировой экономики сценарий выхода из еврозоны проблемных стран и девальвация их валют является более предпочтительным. Равно как и ревальвация курса юаня и выравнивание другого существующего перекоса в мировой экономике.
"Y": Насколько опасна "греческая болезнь" для европейской экономики и мировой?
А.С.: Экономика Греции не настолько велика, чтобы играть значительную роль в формировании глобального совокупного спроса или в глобальных финансах. Что действительно опасно, так это возможный "эффект домино", распространение рисков дефолта на другие проблемные страны еврозоны, которые отнюдь уже не настолько малы (например, третья экономика еврозоны Италия). Глобальные финансовые институты наверняка уже приняли все необходимые действия для снижения своего exposure как к Греции, так и к другим возможным странам. Кризис длится уже второй год. Многое сделал и ЕЦБ, проведя трехлетние LTRO. А вот государственные финансы из-за роста рисков могут пострадать, так как "греческая болезнь" способна привести к росту стоимости обслуживания долга и замораживанию рынка суверенных долгов вообще. И тогда с проблемами столкнутся Испания, Португалия, Италия. А вслед за ними и Франция. А это уже опасно для глобального совокупного спроса и устойчивости финансовой системы. На наш взгляд, текущая приверженность "тройки" идее помощи Греции – это в значительной мере не столько желание ей помочь, сколько желание подготовить к дефолту Греции другие страны, чтобы минимизировать последствия, если страна выйдет из еврозоны.
"Y": После введения единой европейской валюты известный экономист – нобелевский лауреат Милтон Фридман – говорил о бесперспективности проекта евро и возможном скором его крахе. Насколько он был прав?
А.С.: В начале 2000-х мало кто мог заявить о бесперспективности этого проекта. Европейские экономисты даже опубликовали статью, где высмеивали ведущих американских евроскептиков. Фридман оказался умнее. Он предсказал, что в условиях единой валюты и неоднородности стран участниц валютного союза существенно сужаются возможности для корректировок неизбежно возникающих дисбалансов. Валютный курс перестает играть роль инструмента, исправляющего перекосы в относительных ценах стран партнеров.
"Y": Может ли нынешний кризис в зоне евро способствовать федерализации Европы? Или, напротив, это приведет к центробежным тенденциям?
А.С.: Да, текущий кризис – наилучший довод в пользу большего объединения. У еврозоны есть будущее только при условии федерализации. Европейцы это понимают. И примером тому является недавно подписанный 25 странами ЕС, но пока еще не ратифицированный в их парламентах "фискальный пакт", контролирующий дефициты бюджетов стран-участниц.
Возможно, еврозона в текущем составе – слишком крупный союз. Будь она более однородна, например, только из стран "ядра" (Германия, Франция, Австрия, Финляндия, Бельгия), то смогла бы существенно повысить свою устойчивость и провести необходимые реформы. Пока все идет к тому, что так оно и будет.
Источник: _www.utro.ru/articles/2012/03/27/1036791.shtml
Проблема греческого внешнего долга уже давно перестала быть делом исключительно греческим и даже европейским. Эксперты сходятся во мнении, что греческий финансовый пожар вряд ли будет потушен в ближайшее время. Напротив, высока вероятность того, что он перекинется на другие европейские государства, а с ними и на всю мировую экономику, по-прежнему достаточно.
О том, чем "греческая болезнь" грозит Европе и миру, мы беседуем с ведущим аналитиком Центра макроэкономических исследований "Сбербанка" Андреем Синяковым.
"Yтро": Проблема Греции не только в высоком уровне госдолга, но и в ее неспособности обеспечить в ближайшее время необходимые темпы экономического роста для стабилизации долговой ситуации. Не получится ли в связи с этим, что все старания европейцев по спасению греческой экономики окажутся тщетными?
Андрей Синяков: Такой сценарий очень вероятен. В отсутствии роста в Греции виноваты два обстоятельства. Первое – политика сокращения госрасходов. Урезание зарплат в госсекторе, пенсий, увольнения госслужащих негативны для поддержания роста совокупного спроса. Но Греция вынуждена идти на эти меры, так как иначе не получит помощь от "тройки" (Еврокомиссия, ЕЦБ, МВФ), без которой государство окажется просто неспособным выполнять свои обязательства перед населением и перед кредиторами. Такого развития событий в еврозоне не желает никто, главным образом из-за негативного "эффекта домино" на другие проблемные страны (Португалия, Испания, Италия). Таким образом, страна оказывается вовлеченной в замкнутый круг: "высокий дефицит бюджета – сокращение госрасходов – низкий совокупный спрос и производство – низкие доходы бюджета – высокий дефицит". Как из него выбраться?
И здесь мы подходим ко второму и, пожалуй, основному ограничителю роста экономики Греции – структурным дисбалансам в экономике. Эти дисбалансы сформировались еще до кризиса 2008 г. и выражались в опережающем росте зарплат, доходов и дефицита текущего счета, финансируемого притоком капитала. Кризис остановил приток капитала и поставил перед экономикой задачу корректировки к новому равновесию (новым обстоятельствам).
Оказалось, что экономика Греции неконкурентоспособна. Так, по индексу издержек на труд на единицу продукции в конце 2009 г. Греция на 30 процентных пунктов превышала средний по еврозоне уровень и на 47 пунктов – уровень Германии. Потребовалась корректировка относительных цен (относительно стран-партнеров по еврозоне). Но в условиях фиксированного курса валюты Греции относительно остальных стран еврозоны такая корректировка может проходить только через так называемую "внутреннюю девальвацию", то есть дефляцию, когда уровень цен и зарплат в Греции снижается относительно других стран еврозоны. Достичь этого можно, во-первых, реформированием рынка труда, во-вторых, прямым снижением зарплат там, где это возможно, в-третьих, ограничением совокупного спроса и созданием давления через рост безработицы и предложения на рынке труда на заработную плату для ее снижения. В любом случае, путь дефляции требует длительного времени и сопряжен с ограничением спроса. Плоды структурных реформ рынка труда тоже появятся не сразу. Полная корректировка уровня производительности Греции к уровню Германии, например, по нашим оценкам, может потребовать 10 лет.
В этих обстоятельствах без четкой приверженности каждой из сторон своим обязательствам (Греции – проводить реформы и резать зарплаты, "тройки" – обеспечивать помощь и финансирование дефицита бюджета) усилия, действительно, могут оказаться тщетными. Ключевыми в этом отношении событиями станут парламентские выборы в Греции в апреле 2012 г. и выборы в Германии в 2013 году. Вполне возможно, что к концу следующего года Греция выйдет из еврозоны.
"Y": Не будет ли европейская помощь, сопряженная с требованиями серьезных экономических и социальных ограничений, рассмотрена в Афинах как вмешательство во внутренние дела, с соответствующими последствиями в виде социально-политических волнений и смены власти? Как в этом случае следует вести себя ЕС?
А.С.: По поводу первого вопроса – да, это вполне возможно, учитывая, что выделение пакета помощи в €130 млрд сопровождалось помимо требований о социально-экономических ограничениях требованием допустить наблюдателей от ЕС к наблюдению за бюджетом.
Апрельские выборы, по существующим оценкам, могут привести в парламент коммунистов (KKE), ратующих за выход Греции из еврозоны. Но пока они получают около 10%, что не так много чтобы повлиять на принимаемые решения. Если же реализуется более пессимистичный сценарий и греки решат выйти из еврозоны, ЕС необходимо будет максимально обезопасить другие проблемные страны: Португалию, Испанию, Италию. Предоставить ликвидность банкам и кредиты правительствам, чтобы успокоить рынки и пережить новый кризис. Заметим, что многое уже сделано и подготовлено к выходу Греции: выделена помощь банкам на двух LTRO (баланс ЕЦБ вырос почти на 20%, как и в США после QE), заранее принято решение с июля повысить уровень капитала банковской системы, реформирован Фонд финансовой стабильности Европы (ESM). Окажется этого достаточно или нет – неясно, но если Греция решит покинуть еврозону и ЕС, евровласти примут это решение. И, возможно, это для них не худший сценарий после того, как создан достаточный буфер безопасности для других проблемных стран.
"Y": Какие последствия в среднесрочной перспективе ждут греческую экономику в случае полной реализации программы помощи Греции?
А.С.: Программа помощи Греции на €130 млрд предполагает несколько направлений выделения денег. Что реализует эта программа? Во-первых, списание части греческого долга (53,5% из €209 млрд у инвесторов в негосударственном секторе), во-вторых, помощь бюджету (около €44 миллиардов).
По расчетам МВФ, к 2020 г. уровень госдолга Греции должен сократиться с нынешних 150% ВВП до 120,5%. Но этот сценарий основан на том, что Греция уже в 2013 г. выйдет на траекторию роста (после рецессии на уровне 3% в 2012-м). По последнему решению министров финансов стран еврозоны, принятому 15 марта, Греция должна достичь первичного профицита бюджета в 4,5% ВВП по итогам 2014 года. Общий дефицит должен сократиться с 7,3% ВВП в 2012 г. до 2,2% ВВП в 2014м. Не существует ли противоречия между ожиданиями МВФ по восстановлению роста экономики Греции (и, соответственно, снижению уровня долга) и дополнительными мерами бюджетной экономии? Я считаю, что существует. По некоторым оценкам, в ближайшие год-два Греции может понадобиться дополнительная реструктуризация долга на сумму от €50 млрд, а уровень госдолга при оптимистичном сценарии вряд ли опустится ниже 129% к 2020 году. Таким образом, программа помощи сама по себе не решает структурных проблем экономики, а лишь поддерживает ее на плаву. Кардинального улучшения ситуации от реализации программы мы не ожидаем.
"Y": Расскажите подробнее о перспективах и вероятности двух возможных вариантов событий: с выходом Греции из еврозоны и ее сохранением там. Что, на ваш взгляд, для нее более предпочтительно? Что более предпочтительно для Европы и мировой экономики в целом?
А.С.: По этому вопросу в Центре макроэкономических исследований недавно был подготовлен небольшой обзор, который размещен на сайте банка. Он называется: "Какой путь предпочтительнее для Греции: "Аргентина-2002" или "Прибалтика-2011"?"
Сейчас Греция идет по пути структурного реформирования с целью повысить конкурентоспособность своей экономики и убрать накопленные в 2000-е дисбалансы. Это путь прибалтийских стран после кризиса 2008 года. Так же, как и Греция, они держат фиксированный курс национальной валюты к евро и вынуждены изменять реальный валютный курс через изменение уровня цен, а не через девальвацию национальной валюты. Вследствие жесткости цен к снижению процесс этот долгий и болезненный. Его можно ускорить, если ограничить спрос в экономике и повысить безработицу, например, урезав госрасходы и ужесточив денежную политику. Латвия пошла по этому пути, и хотя Греция тоже снижала госрасходы, масштаб фискальных корректировок в Латвии был больше (дефицит в Греции снизился на 1,7% ВВП за три года после кризиса, в Латвии – на 3,2% ВВП, на фоне существенно более сильного падения ВВП).
Второй путь – выход Греции из еврозоны и девальвация драхмы относительно евро. По похожему пути в 2002 г. пошла Аргентина, которая до этого в течение четырех лет пыталась проводить структурные реформы и сокращать госрасходы. Но ни дефицит бюджета, ни уровень долга не снижались. После девальвации песо и корректировки относительных цен торгуемых отечественных и зарубежных товаров Аргентина быстро вышла на траекторию роста.
Мне представляется более предпочтительным сценарий девальвации. Почему? Во-первых, дефляция требует времени, тогда как номинальные корректировки (девальвация валюты) позволяют быстро изменить относительные цены. Как говорил экономист Джон Мейнард Кейнс, "в долгосрочном периоде мы все умрем". Это означает, что даже если тот, кто рассчитывает на дефляцию, запасется терпением, этого терпения может оказаться недостаточно. Пока у греков, несмотря на демонстрации и недовольство, есть желание терпеть реформы и дефляцию, но что произойдет, если величина корректировок должна будет стать сопоставимой со странами Прибалтики? Захотят ли греки следовать пути дефляции в этом случае? Я в это не очень верю.
В экономике в долгосрочном плане предпочтительным является достижение так называемого "стационарного состояния". Эта ситуация равновесия, в частности, предполагает, что нет структурных дисбалансов. Устранение таких дисбалансов – путь к долгосрочному равновесию. Устранить их можно быстро только через девальвацию. Если же пойти по более медленному пути, высока вероятность, что девальвация все равно произойдет, только позже. Поэтому я считаю, что для Европы и мировой экономики сценарий выхода из еврозоны проблемных стран и девальвация их валют является более предпочтительным. Равно как и ревальвация курса юаня и выравнивание другого существующего перекоса в мировой экономике.
"Y": Насколько опасна "греческая болезнь" для европейской экономики и мировой?
А.С.: Экономика Греции не настолько велика, чтобы играть значительную роль в формировании глобального совокупного спроса или в глобальных финансах. Что действительно опасно, так это возможный "эффект домино", распространение рисков дефолта на другие проблемные страны еврозоны, которые отнюдь уже не настолько малы (например, третья экономика еврозоны Италия). Глобальные финансовые институты наверняка уже приняли все необходимые действия для снижения своего exposure как к Греции, так и к другим возможным странам. Кризис длится уже второй год. Многое сделал и ЕЦБ, проведя трехлетние LTRO. А вот государственные финансы из-за роста рисков могут пострадать, так как "греческая болезнь" способна привести к росту стоимости обслуживания долга и замораживанию рынка суверенных долгов вообще. И тогда с проблемами столкнутся Испания, Португалия, Италия. А вслед за ними и Франция. А это уже опасно для глобального совокупного спроса и устойчивости финансовой системы. На наш взгляд, текущая приверженность "тройки" идее помощи Греции – это в значительной мере не столько желание ей помочь, сколько желание подготовить к дефолту Греции другие страны, чтобы минимизировать последствия, если страна выйдет из еврозоны.
"Y": После введения единой европейской валюты известный экономист – нобелевский лауреат Милтон Фридман – говорил о бесперспективности проекта евро и возможном скором его крахе. Насколько он был прав?
А.С.: В начале 2000-х мало кто мог заявить о бесперспективности этого проекта. Европейские экономисты даже опубликовали статью, где высмеивали ведущих американских евроскептиков. Фридман оказался умнее. Он предсказал, что в условиях единой валюты и неоднородности стран участниц валютного союза существенно сужаются возможности для корректировок неизбежно возникающих дисбалансов. Валютный курс перестает играть роль инструмента, исправляющего перекосы в относительных ценах стран партнеров.
"Y": Может ли нынешний кризис в зоне евро способствовать федерализации Европы? Или, напротив, это приведет к центробежным тенденциям?
А.С.: Да, текущий кризис – наилучший довод в пользу большего объединения. У еврозоны есть будущее только при условии федерализации. Европейцы это понимают. И примером тому является недавно подписанный 25 странами ЕС, но пока еще не ратифицированный в их парламентах "фискальный пакт", контролирующий дефициты бюджетов стран-участниц.
Возможно, еврозона в текущем составе – слишком крупный союз. Будь она более однородна, например, только из стран "ядра" (Германия, Франция, Австрия, Финляндия, Бельгия), то смогла бы существенно повысить свою устойчивость и провести необходимые реформы. Пока все идет к тому, что так оно и будет.
Источник: _www.utro.ru/articles/2012/03/27/1036791.shtml
